Дай, Бог!zareslava писал(а):Madlen, Ирина, вы подобрали замечательное стихотворение Константина Фролова! Спасибо! (Кликните, чтобы почитать, что спрятано под катом)...
Любимые стихи
Re: Любимые стихи
Re: Любимые стихи
Мadlen
Спасибо за стихи Константина Фролова.
Очень проникновенно и в точку.
Спасибо за стихи Константина Фролова.
Очень проникновенно и в точку.
- Волжанка -Волга
- Любитель платков
- Сообщения: 307
- Зарегистрирован: 18 янв 2018, 19:29
- Откуда: Волгоград
Re: Любимые стихи
ФЛАГ
Константин Фролов-Крымский
На флоте, в армии – присяга –
Непререкаемый закон!
Корабль, не опустивший флага,
Непобеждён! Не-По-Беж-Дён!
Представить не могу нелепость:
Пред нами – непокорный враг.
И вот наш полк ворвался в крепость
И водрузил… нейтральный флаг!
Что происходит с вами, братцы?
Какой вам обещали куш,
Что я не в силах достучаться
До ваших очерствевших душ?
От ваших слов на сердце зябко,
Как глядя в очи палачу.
Вы Флаг страны назвали «тряпкой»!
Про Гимн я вообще молчу!
Вот альпинист, взвалив на спину
Всё снаряженье и рюкзак,
Взяв неприступную вершину,
Какой там водружает флаг?
Что оставляют акванавты
Во тьме на океанском дне?
Чем подтверждают астронавты
Свои прогулки по Луне?
Мы всех не вспомним поимённо,
Тех, что в безжалостной борьбе
Спасали ратные знамёна
И выносили на себе.
А ваша доблесть и отвага –
Пустое место – для страны,
Ведь вы, отправившись без Флага,
Уже сто раз побеждены.
14.35 02.02.2018
Константин Фролов-Крымский
На флоте, в армии – присяга –
Непререкаемый закон!
Корабль, не опустивший флага,
Непобеждён! Не-По-Беж-Дён!
Представить не могу нелепость:
Пред нами – непокорный враг.
И вот наш полк ворвался в крепость
И водрузил… нейтральный флаг!
Что происходит с вами, братцы?
Какой вам обещали куш,
Что я не в силах достучаться
До ваших очерствевших душ?
От ваших слов на сердце зябко,
Как глядя в очи палачу.
Вы Флаг страны назвали «тряпкой»!
Про Гимн я вообще молчу!
Вот альпинист, взвалив на спину
Всё снаряженье и рюкзак,
Взяв неприступную вершину,
Какой там водружает флаг?
Что оставляют акванавты
Во тьме на океанском дне?
Чем подтверждают астронавты
Свои прогулки по Луне?
Мы всех не вспомним поимённо,
Тех, что в безжалостной борьбе
Спасали ратные знамёна
И выносили на себе.
А ваша доблесть и отвага –
Пустое место – для страны,
Ведь вы, отправившись без Флага,
Уже сто раз побеждены.
14.35 02.02.2018
- Ванесса
- Эксперт по платкам
- Сообщения: 11093
- Зарегистрирован: 22 дек 2010, 01:04
- Откуда: Москва-Брест
Re: Любимые стихи
Судьба даёт нам жизнь, как детскую «раскраску».
Обычный фон и контуры судьбы.
А, уж какие будут краски, решаешь это только ты.
Цветная жизнь твоя, иль в серых красках,
ругай художника – себя.
Судьба даёт тебе «раскраску», а дальше….. воля лишь твоя.
Обычный фон и контуры судьбы.
А, уж какие будут краски, решаешь это только ты.
Цветная жизнь твоя, иль в серых красках,
ругай художника – себя.
Судьба даёт тебе «раскраску», а дальше….. воля лишь твоя.
Re: Любимые стихи
Ванесса
-
- Эксперт по платкам
- Сообщения: 2593
- Зарегистрирован: 06 янв 2017, 08:49
- Откуда: Саратов
Re: Любимые стихи
Марина Цветаева. 8 декабря 1913.
Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверзтую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.
Застынет все, что пело и боролось,
Сияло и рвалось.
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.
И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет все — как будто бы под небом
И не было меня!
Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой.
Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе…
— Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!
К вам всем — что мне, ни в чем
не знавшей меры,
Чужие и свои?! —
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.
И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто — слишком грустно
И только двадцать лет,
За то, что мне прямая неизбежность —
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,
За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру…
— Послушайте! — Еще меня любите
За то, что я умру.
Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверзтую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.
Застынет все, что пело и боролось,
Сияло и рвалось.
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.
И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет все — как будто бы под небом
И не было меня!
Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой.
Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе…
— Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!
К вам всем — что мне, ни в чем
не знавшей меры,
Чужие и свои?! —
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.
И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто — слишком грустно
И только двадцать лет,
За то, что мне прямая неизбежность —
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,
За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру…
— Послушайте! — Еще меня любите
За то, что я умру.
- Ganesha
- Опытный платочник
- Сообщения: 818
- Зарегистрирован: 23 дек 2009, 22:28
- Род занятий: Генеральный директор Рекламного агентства
- Откуда: Москва
- Контактная информация:
Re: Любимые стихи
Иногда рождаются Гении и встречаются спустя века для нас!
Свет Пушкина сквозь призму Смоктуновского - это ЧУДО!
Свет Пушкина сквозь призму Смоктуновского - это ЧУДО!
Re: Любимые стихи
На кухне я готовлю завтрак...
Лана Фомичёва
Запах слов
На кухне я готовлю завтрак,
Как пахнут кофе и халва!
А может быть, имеют запах
И наши чувства, и слова?
Любовь, к примеру, пахнет розой,
А детский лепет – молоком,
А слово доброе – мимозой,
Ромашкой или васильком...
Словесный мат, простите, смрадом,
И, как невидимый палач,
Он побивает, будто градом,
Росточки счастья и удач.
Какая красочная дыня!
Разрезала , а там - труха...
Наверно, пахнет так гордыня,
Родоначальница греха.
Улыбка пахнет шоколадкой,
И комплимент – конфетой сладкой,
Покой – домашним пирогом,
А гнев – горячим утюгом!
В свободе слышу запах моря,
Так пахнут ветер и цветы,
А если кто друг с другом в ссоре,
Там запах серной кислоты...
Духами пахнет благородство,
Доброжелательность и мир,
А свалкой мусорной - уродство,
Обжорство, пьянство и трактир...
Унынье – как тяжёлый камень,
Всегда у мира на виду,
А нежность пахнет лепестками
Цветущей яблони в саду!
Пусть будет счастья добрый запах
И аромат красивых слов!
На кухне я готовлю завтрак –
Печенье, кофе и любовь!
Лана Фомичёва
Запах слов
На кухне я готовлю завтрак,
Как пахнут кофе и халва!
А может быть, имеют запах
И наши чувства, и слова?
Любовь, к примеру, пахнет розой,
А детский лепет – молоком,
А слово доброе – мимозой,
Ромашкой или васильком...
Словесный мат, простите, смрадом,
И, как невидимый палач,
Он побивает, будто градом,
Росточки счастья и удач.
Какая красочная дыня!
Разрезала , а там - труха...
Наверно, пахнет так гордыня,
Родоначальница греха.
Улыбка пахнет шоколадкой,
И комплимент – конфетой сладкой,
Покой – домашним пирогом,
А гнев – горячим утюгом!
В свободе слышу запах моря,
Так пахнут ветер и цветы,
А если кто друг с другом в ссоре,
Там запах серной кислоты...
Духами пахнет благородство,
Доброжелательность и мир,
А свалкой мусорной - уродство,
Обжорство, пьянство и трактир...
Унынье – как тяжёлый камень,
Всегда у мира на виду,
А нежность пахнет лепестками
Цветущей яблони в саду!
Пусть будет счастья добрый запах
И аромат красивых слов!
На кухне я готовлю завтрак –
Печенье, кофе и любовь!
- ТамараТамара
- Новичок
- Сообщения: 101
- Зарегистрирован: 23 май 2017, 19:31
- Откуда: г.Москва г.Зеленоград
Re: Любимые стихи
Павловопосадские платки
Людмила Левкина
1.Плелись осенние деньки:
то ураганы, то шторма,
то белой пены гребешки,
то пена - берега тесьма.
Желаний стыли мотыльки.
Так умирает от тоски
на ветке спелая хурма
глубокой осенью над прудом.
Решенье твёрдое весьма
я приняла, не веря в чудо,
что больше я мечтать не буду!
2.Но словно жостовское блюдо,
где гжель, финифть и хохлома,
Раскрылись празднично лотки!
Павловопосадские платки!!
Харизма, женственность и удаль!
Кораллом, яшмой, изумрудом
сияет осень и зима!
Струится глянцем бахрома
на россыпь синих незабудок.
Теряя разум и рассудок,
от красоты схожу с ума!
Предупреждают остряки:
"Павловопосадские платки
опустошают кошельки!"
3.Я выберу потом сама
все варианты и декоры
возможных головных уборов:
венок, бандана и чалма!
И к джинсам капелька фольклора.
В цветах, и плечи, и спина!
И здесь не будет перебора!
Мне эта роскошь так нужна!!!
Как вы по духу мне близки!
Павловопосадские платки!!
4.На шёлке, хлопке, тонкой шерсти
платка волшебные узоры
сложились, проскользнули в перстень,
раскрыв восторженному взору
свою чарующую песню
под хоровод небесной флоры!
Попала в ваши я силки!
Павловопосадские платки!!
5.Тончайшим инеем, морозом,
огнём рябиновых кистей,
душой писали виртуозы
сюжет сердечных новостей.
У каждого своё название.
В каком пойду я на свидание?
О, как вы грёзами легки!
Павловопосадские платки!!
6.Мне «Тайна сердца» всех важней!
И в тайне радости и слёзы.
Но мне, нарядной, Гименей
шепнёт марьяжные прогнозы.
Я закружу живые розы,
что мне сейчас всего милей,
пред зеркалом меняя позы,
в восторге от метаморфозы,
венцом кокетливых затей
и осени апофеозом!
Вы жизни красочной витки!!
Павловопосадские платки!!
Людмила Левкина
1.Плелись осенние деньки:
то ураганы, то шторма,
то белой пены гребешки,
то пена - берега тесьма.
Желаний стыли мотыльки.
Так умирает от тоски
на ветке спелая хурма
глубокой осенью над прудом.
Решенье твёрдое весьма
я приняла, не веря в чудо,
что больше я мечтать не буду!
2.Но словно жостовское блюдо,
где гжель, финифть и хохлома,
Раскрылись празднично лотки!
Павловопосадские платки!!
Харизма, женственность и удаль!
Кораллом, яшмой, изумрудом
сияет осень и зима!
Струится глянцем бахрома
на россыпь синих незабудок.
Теряя разум и рассудок,
от красоты схожу с ума!
Предупреждают остряки:
"Павловопосадские платки
опустошают кошельки!"
3.Я выберу потом сама
все варианты и декоры
возможных головных уборов:
венок, бандана и чалма!
И к джинсам капелька фольклора.
В цветах, и плечи, и спина!
И здесь не будет перебора!
Мне эта роскошь так нужна!!!
Как вы по духу мне близки!
Павловопосадские платки!!
4.На шёлке, хлопке, тонкой шерсти
платка волшебные узоры
сложились, проскользнули в перстень,
раскрыв восторженному взору
свою чарующую песню
под хоровод небесной флоры!
Попала в ваши я силки!
Павловопосадские платки!!
5.Тончайшим инеем, морозом,
огнём рябиновых кистей,
душой писали виртуозы
сюжет сердечных новостей.
У каждого своё название.
В каком пойду я на свидание?
О, как вы грёзами легки!
Павловопосадские платки!!
6.Мне «Тайна сердца» всех важней!
И в тайне радости и слёзы.
Но мне, нарядной, Гименей
шепнёт марьяжные прогнозы.
Я закружу живые розы,
что мне сейчас всего милей,
пред зеркалом меняя позы,
в восторге от метаморфозы,
венцом кокетливых затей
и осени апофеозом!
Вы жизни красочной витки!!
Павловопосадские платки!!
Re: Любимые стихи
Сегодня, 8 марта, день рождения Олега Чухонцева.
1976
Прощанье со старыми тетрадями,
или Размышленья перед трескучей печью и бутылью домашнего вина
в старом деревянном доме в Павловом Посаде, где автор родился
Боюсь не вздора, а рутины,
что ни начну, то с середины
и кончу, верно, чепухой.
Не знаю, время или возраст,
но слышу я не лес, а хворост,
не славий щелк, а хруст сухой.
Пора проститься со стихами
и со вторыми петухами –
а третьи сами отпоют, –
с ночными узкими гудками,
с честолюбивыми звонками
под утро, когда их не ждут.
При свете дня яснее проза:
сигнал ли зоркий с тепловоза –
предупредительный гудок,
иль родниковый бульк хрустальный,
как позывной второй сигнальной –
в бутылях забродивший сок.
А впрочем, для чего детали,
когда глаза не суть видали,
а то, что виделось глазам,
в чем опыт думал убедиться,
и не кивай на очевидца,
который верит: видел сам.
А что он видел: луг да ели,
когда торфа под ними тлели
или прозрел, как тот герой,
кто меж печатными строками
читал духовными глазами?
И я так пялился порой.
Пора покончить с этим бредом,
с двойным – орлом и Ганимедом –
полетом вечного пера
и пересесть за стол с кровати
(оно для домоседа кстати),
за «Эрику» засесть пора.
Одна беда: садясь за прозу,
не тяпнешь водочки с морозу
под малосольный огурец.
– Позвольте, где зима, где лето? –
одернет критик, а с поэта
и взятки гладки, наконец.
Та к вот: ходил и я в поэтах,
не очень, может быть, пригретых,
но и не загнанных в Инту.
И что же? Горячо-морожно!
Попробуй – жить куда как можно,
но петь уже – дерет во рту...
Да и нелепо как-то: годы
и кризис половой свободы,
не говоря уж о другой.
Не Фрейд ли здесь подставил ножку:
смешно, ловя как малу вошку,
за рифмой бегать час-другой.
А нет бы попросту да быстро
стихом свободным строк по триста
пилить – и, смотришь, капитал.
Что делать, мы консервативны,
как в век пилюль презервативы
(так Вознесенский бы сказал).
Ax, оборотистый народец –
поэты! Бедный оборотец
и тот пускаем в оборот:
бросаешь камешек соседу,
а он булыжник – мельче нету, –
как говорится, в общий счет.
Дудел и я на самоделке,
но повезло: с чужой тарелки
кусков не брал, и сладкий сон
не бередит воспоминанья,
как будто на предмет изданья
звонит редактор Фогельсон.
Простимся с громкими мечтами,
и пусть токуют в фимиаме
соперники по ремеслу –
пусть их! – а мы, как в поговорке
и от махорки будем зорки,
покурим под шумок в углу.
Не угождать. Себе дороже.
Мы суше стали, но и строже,
и пристальней наш поздний свет.
Сойдемся жить и чай заварим,
а постучит какой татарин: –
Вы обознались. Ваших нет.
А впереди такие сроки,
такие дальние дороги,
по осени такая тьма –
что и не стоит... Бога ради!
Опустишь голову в тетради,
поднимешь – а уже зима.
Зима, и жизнь опять вначале,
и там, где яблоки стучали,
трещит морозец молодой,
струится дым, играет холод,
глядишь – а ты уже немолод,
и лед звенит в ведре с водой.
А вдалеке гудок прощальный,
все тот же, долгий, инфернальный,
и синий-иссиня снежок.
Ведро поставишь ледяное,
стоишь – и голос за спиною: –
Ты что-то мешкаешь, дружок.
– Да-да, иду... – За поворотом
я оглянусь – но никого там,
и в колком инее, как дед,
гляжу в вечерние потемки,
а там ни дыма, ни колонки.
Ошибка вышла. Наших нет.
Вот что увидится... Однако!
Завыла на дворе собака
вниз головою, говорят.
Чур нас! – раздвинем половицы
и вниз сойдем, где сидр хранится
и зеленеет маринад.
Не так ли, высветив бутыли,
и Дант с Вергилием сходили
на круги Ада с фонарем?
Не так, отнюдь! По вере русской
достанем выпивку с закуской
и всех во здравье помянем.
По духу близких и по крови
помянем всех на добром слове,
кому из мерзлых ям не встать.
А помнишь, как – мороз по коже! –
кричал отец, берясь за вожжи:
– Ну, открывай ворота, мать!
А что там: родина ль, чужбина –
кто знает! – дом ли, домовина?
Ездок привстал – и конь несет.
Вот так и я: свое итожу,
продолжить захочу – продолжу,
а надоест – два пальца в рот!
Не первый год живем на свете,
а все нескладно: свищ в сюжете,
и с флюсом, стало быть, финал.
С прощанья начал, а весельем
кончаю, как бы новосельем
на этот свет – и кончен бал!
Да уж и ночь. Вино допили.
Теперь как в сказке – жили-были –
в постель – и кубарем в провал.
На том и мы – не знаю, кстати ль? –
с тобой расстанемся, читатель,
чтоб ты, как автор, не зевал.
Нет, наше ложе без обмана,
а что да как – была б сметана,
и масло как-нибудь собьем.
Была сметана, будет масло,
а если что кому не ясно,
я это объясню потом.
1976
Прощанье со старыми тетрадями,
или Размышленья перед трескучей печью и бутылью домашнего вина
в старом деревянном доме в Павловом Посаде, где автор родился
Боюсь не вздора, а рутины,
что ни начну, то с середины
и кончу, верно, чепухой.
Не знаю, время или возраст,
но слышу я не лес, а хворост,
не славий щелк, а хруст сухой.
Пора проститься со стихами
и со вторыми петухами –
а третьи сами отпоют, –
с ночными узкими гудками,
с честолюбивыми звонками
под утро, когда их не ждут.
При свете дня яснее проза:
сигнал ли зоркий с тепловоза –
предупредительный гудок,
иль родниковый бульк хрустальный,
как позывной второй сигнальной –
в бутылях забродивший сок.
А впрочем, для чего детали,
когда глаза не суть видали,
а то, что виделось глазам,
в чем опыт думал убедиться,
и не кивай на очевидца,
который верит: видел сам.
А что он видел: луг да ели,
когда торфа под ними тлели
или прозрел, как тот герой,
кто меж печатными строками
читал духовными глазами?
И я так пялился порой.
Пора покончить с этим бредом,
с двойным – орлом и Ганимедом –
полетом вечного пера
и пересесть за стол с кровати
(оно для домоседа кстати),
за «Эрику» засесть пора.
Одна беда: садясь за прозу,
не тяпнешь водочки с морозу
под малосольный огурец.
– Позвольте, где зима, где лето? –
одернет критик, а с поэта
и взятки гладки, наконец.
Та к вот: ходил и я в поэтах,
не очень, может быть, пригретых,
но и не загнанных в Инту.
И что же? Горячо-морожно!
Попробуй – жить куда как можно,
но петь уже – дерет во рту...
Да и нелепо как-то: годы
и кризис половой свободы,
не говоря уж о другой.
Не Фрейд ли здесь подставил ножку:
смешно, ловя как малу вошку,
за рифмой бегать час-другой.
А нет бы попросту да быстро
стихом свободным строк по триста
пилить – и, смотришь, капитал.
Что делать, мы консервативны,
как в век пилюль презервативы
(так Вознесенский бы сказал).
Ax, оборотистый народец –
поэты! Бедный оборотец
и тот пускаем в оборот:
бросаешь камешек соседу,
а он булыжник – мельче нету, –
как говорится, в общий счет.
Дудел и я на самоделке,
но повезло: с чужой тарелки
кусков не брал, и сладкий сон
не бередит воспоминанья,
как будто на предмет изданья
звонит редактор Фогельсон.
Простимся с громкими мечтами,
и пусть токуют в фимиаме
соперники по ремеслу –
пусть их! – а мы, как в поговорке
и от махорки будем зорки,
покурим под шумок в углу.
Не угождать. Себе дороже.
Мы суше стали, но и строже,
и пристальней наш поздний свет.
Сойдемся жить и чай заварим,
а постучит какой татарин: –
Вы обознались. Ваших нет.
А впереди такие сроки,
такие дальние дороги,
по осени такая тьма –
что и не стоит... Бога ради!
Опустишь голову в тетради,
поднимешь – а уже зима.
Зима, и жизнь опять вначале,
и там, где яблоки стучали,
трещит морозец молодой,
струится дым, играет холод,
глядишь – а ты уже немолод,
и лед звенит в ведре с водой.
А вдалеке гудок прощальный,
все тот же, долгий, инфернальный,
и синий-иссиня снежок.
Ведро поставишь ледяное,
стоишь – и голос за спиною: –
Ты что-то мешкаешь, дружок.
– Да-да, иду... – За поворотом
я оглянусь – но никого там,
и в колком инее, как дед,
гляжу в вечерние потемки,
а там ни дыма, ни колонки.
Ошибка вышла. Наших нет.
Вот что увидится... Однако!
Завыла на дворе собака
вниз головою, говорят.
Чур нас! – раздвинем половицы
и вниз сойдем, где сидр хранится
и зеленеет маринад.
Не так ли, высветив бутыли,
и Дант с Вергилием сходили
на круги Ада с фонарем?
Не так, отнюдь! По вере русской
достанем выпивку с закуской
и всех во здравье помянем.
По духу близких и по крови
помянем всех на добром слове,
кому из мерзлых ям не встать.
А помнишь, как – мороз по коже! –
кричал отец, берясь за вожжи:
– Ну, открывай ворота, мать!
А что там: родина ль, чужбина –
кто знает! – дом ли, домовина?
Ездок привстал – и конь несет.
Вот так и я: свое итожу,
продолжить захочу – продолжу,
а надоест – два пальца в рот!
Не первый год живем на свете,
а все нескладно: свищ в сюжете,
и с флюсом, стало быть, финал.
С прощанья начал, а весельем
кончаю, как бы новосельем
на этот свет – и кончен бал!
Да уж и ночь. Вино допили.
Теперь как в сказке – жили-были –
в постель – и кубарем в провал.
На том и мы – не знаю, кстати ль? –
с тобой расстанемся, читатель,
чтоб ты, как автор, не зевал.
Нет, наше ложе без обмана,
а что да как – была б сметана,
и масло как-нибудь собьем.
Была сметана, будет масло,
а если что кому не ясно,
я это объясню потом.
Re: Любимые стихи
Ох, как здесь круто...
Re: Любимые стихи
РОДИНА МОЯ
Я пробираюсь по осколкам детских грез
В стране родной,
Где все как будто происходит не всерьез
Со мной.
Надо ж было так устать,
Дотянув до возраста Христа, Господи...
А вокруг, как на парад,
Вся страна шагает в ад
Широкой поступью.
Родина моя
Скорбна и нема...
Родина моя,
Ты сошла с ума.
В анабиозе добивает век Москва — дошла.
Над куполами Люциферова звезда взошла,
Наблюдая свысока, как идешь ты с молотка
за пятак,
Как над гордостью твоей смеется бывший твой
халдей с Запада.
Родина моя — Нищая сума.
Родина моя,
Ты сошла с ума.
Восьмой десяток лет омывают не дожди
твой крест,
То слезы льют твои великие сыны с небес,
Они взирают с облаков, как ты под игом дураков
клонишься,
То запиваешь и грустишь, то голодаешь и молчишь,
то молишься.
Родина моя
Скорбна и нема...
Родина моя,
Ты сошла с ума.
Родина моя — Нищая сума.
Родина моя,
Ты сошла с ума.
1989 Игорь Тальков
Я пробираюсь по осколкам детских грез
В стране родной,
Где все как будто происходит не всерьез
Со мной.
Надо ж было так устать,
Дотянув до возраста Христа, Господи...
А вокруг, как на парад,
Вся страна шагает в ад
Широкой поступью.
Родина моя
Скорбна и нема...
Родина моя,
Ты сошла с ума.
В анабиозе добивает век Москва — дошла.
Над куполами Люциферова звезда взошла,
Наблюдая свысока, как идешь ты с молотка
за пятак,
Как над гордостью твоей смеется бывший твой
халдей с Запада.
Родина моя — Нищая сума.
Родина моя,
Ты сошла с ума.
Восьмой десяток лет омывают не дожди
твой крест,
То слезы льют твои великие сыны с небес,
Они взирают с облаков, как ты под игом дураков
клонишься,
То запиваешь и грустишь, то голодаешь и молчишь,
то молишься.
Родина моя
Скорбна и нема...
Родина моя,
Ты сошла с ума.
Родина моя — Нищая сума.
Родина моя,
Ты сошла с ума.
1989 Игорь Тальков
Re: Любимые стихи
ПОСЛЕДНЯЯ РОЗА
Мне с Морозовою класть поклоны,
С падчерицей Ирода плясать,
С дымом улетать с костра Дидоны,
Чтобы с Жанной на костёр опять.
Господи! Ты видишь, я устала
Воскресать, и умирать, и жить.
Все возьми, но этой розы алой
Дай мне свежесть снова ощутить.
1962
Комарово
Анна Ахматова
Мне с Морозовою класть поклоны,
С падчерицей Ирода плясать,
С дымом улетать с костра Дидоны,
Чтобы с Жанной на костёр опять.
Господи! Ты видишь, я устала
Воскресать, и умирать, и жить.
Все возьми, но этой розы алой
Дай мне свежесть снова ощутить.
1962
Комарово
Анна Ахматова
Re: Любимые стихи
Женщина сказала - диалог
Женщина сказала: «Я устала».
А Весна смеется: «Я пришла.
Если ждать меня ты перестала –
Будем вместе поправлять дела».
Женщина вздохнула: «Наболело…».
А Весна ей: «Вместе исцелим.
Душу, мысли, гардероб и тело –
В радости весенней обновим».
Женщина взмолилась: «Право, поздно…».
А Весна с участьем: «Не горюй!
Чтобы сердцу пелось ночью звёздной –
Я тебе Надежду подарю».
Женщина упрямо: «Нет терпенья…».
А Весна: «Ты Бога не гневи!
Есть в моём апреле – Воскресенье
Для Спасенья, Веры и Любви.
Хватит киснуть, ныть и препираться!
Посмотри: весь мир открыт Весне!
Потрудись хотя бы постараться –
И сама иди навстречу мне!»
……………………………………..
Этот диалог увековечу
Пусть послужит будущим годам:
Если мы идём Весне навстречу –
Весна сама идет навстречу нам!
Лилия Собко
Женщина сказала: «Я устала».
А Весна смеется: «Я пришла.
Если ждать меня ты перестала –
Будем вместе поправлять дела».
Женщина вздохнула: «Наболело…».
А Весна ей: «Вместе исцелим.
Душу, мысли, гардероб и тело –
В радости весенней обновим».
Женщина взмолилась: «Право, поздно…».
А Весна с участьем: «Не горюй!
Чтобы сердцу пелось ночью звёздной –
Я тебе Надежду подарю».
Женщина упрямо: «Нет терпенья…».
А Весна: «Ты Бога не гневи!
Есть в моём апреле – Воскресенье
Для Спасенья, Веры и Любви.
Хватит киснуть, ныть и препираться!
Посмотри: весь мир открыт Весне!
Потрудись хотя бы постараться –
И сама иди навстречу мне!»
……………………………………..
Этот диалог увековечу
Пусть послужит будущим годам:
Если мы идём Весне навстречу –
Весна сама идет навстречу нам!
Лилия Собко
-
- Эксперт по платкам
- Сообщения: 2483
- Зарегистрирован: 01 июн 2015, 19:05
- Род занятий: Сфера услуг, дизайн и оформление интерьеров и окон текстилем.
- Откуда: Одесса
Re: Любимые стихи
Я уверена,
Полем клеверным,
Эти дети
Гуляют в раю.
Ты меня
Не услышишь, Кемерово...
Только я
Все равно скорблю...
Полем клеверным,
Эти дети
Гуляют в раю.
Ты меня
Не услышишь, Кемерово...
Только я
Все равно скорблю...